 |
|
|
|
Интервью
Интервью
Хельга Андроева – Здравствуйте! Это программа «Особое время». Вас приветствует студия «Сегодня». Сегодня у нас 28 февраля 2069 года и у нас в гостях Дмитрий Метлинский, основатель и генеральный директор компании «Метель». Дмитрий Метлинский – Добрый день. Х. Андроева – Современные СМИ полны самой противоречивой информацией. Но все вокруг упорно утверждают, что вы, компания «Метель», отправляете людей в прошлое. Вы действительно отправляете людей в прошлое? Д. Метлинский – Не совсем. Мы отправляем их разум в прошлое. Только разум, для которого еще надо найти вместилище. Х. Андроева – То есть другого человека? Д. Метлинский – Да. Респондента. Х. Андроева – А как Вы называете того, кто отправляется? Д. Метлинский – До отправки – корреспондентом. Х. Андроева – А после отправки? Д. Метлинский – Гостем. Мы все гости в этом мире. Х. Андроева – И что вот человек может так взять и отправиться в голову своего предка. Д. Метлинский – Не каждый и в не предка, но может. Х. Андроева – Расскажите, как это работает? Д. Метлинский – Это очень сложно объяснить… Х. Андроева – Попытайтесь как-нибудь попроще. Д. Метлинский – Все основано на волновой теории. Мы выделили определенный тип волн, который излучает только живой организм. Волны этого спектра оставляют отпечаток на окружающей нас материи. Довольно давно был описан случай, когда снежные шапки вечных ледников фотографировали события и при свете Луны изображения проявлялись в виде теней. Это что-то похожее. Специальный аппарат ищет волновые следы, выбирает нужный объект и запоминает его спектр идругие характеристики. Далее мы считываем при помощи подобных волн содержимое разума у корреспондента. Х. Андроева – Это как в песне Павла Кашина «Не записанный на пленку был ли в самом деле ты?» Д. Метлинский – На самом деле там никаких современных носителей не хватит. Нужно было бы построить огромный Центр Хранения данных. Поэтому предварительно машина находит респондента и сразу отправляет сигнал в прошлое. Х. Андроева – А что происходит с телом после передачи? Д. Метлинский – Уничтожаем. Но сначала мы должны получить сигнал от гостя, что он нормально подселился. Х. Андроева – Тоже волновой? Д. Метлинский – Волновой сигнал меняется, но это не самое главное. Гость должен передать послание. Х. Андроева – Мысленно? Д. Метлинский – Есть более надежные методы. Например, спрятать опре-деленный предмет в месте, известном только ему и нам. Х. Андроева – Что вы делаете, если не получили ответ? Ну, допустим, случился пожар на месте тайника или мало ли что еще могло произойти. Д. Метлинский – Зависит от того, на какой промежуток отправили. Если далеко назад, то будим корреспондента и говорим: «Есть риск, что попытка сорвалась, живи здесь». Х. Андроева – А на короткие? Д. Метлинский – На короткие промежутки посылка всегда доходит. И там у нас есть независимые наблюдатели, которые сообщают результат. Х. Андроева – Наблюдатели – это гости, которые работают на компанию «Метель»? Д. Метлинский – Да. Точнее гости вместе с респондентами. Х. Андроева – Длинные – это сколько лет? Д. Метлинский – До 40 лет назад это – короткие. Длинные – все, что дольше. Х. Андроева – Число Моисея? 40 лет по пустыне? Д. Метлинский – Да. Считается, что после смены двух поколений существование гостя при живом корреспонденте не так опасно. Х. Андроева – А зачем вообще уничтожать тело? Пусть живут двое… Д. Метлинский – На коротких – понятно. Есть риск, что респондент доживет до встречи с корреспондентом и встретится с ним. То есть будет иметь место тот самый временной парадокс. На длинных – это обычно по просьбе корреспондента. В принципе, отправка в прошлое – это бегство от самого себя, от тяжелой ситуации, от жизненных проблем, от депрессии. Есть туристы, но, слава богу, их мало. Х. Андроева – Туристы?
Д. Метлинский – Мы так называем тех, кто посылают свой разум в прошлое от нечего делать. Просто хотят «изменить свою жизнь». С ними сложнее. Но опять же, у истоков желания сбежать «в никуда» все равно лежит неразрешенная проблема. Х. Андроева – А еще кто встречается среди корреспондентов? Д. Метлинский – Разные люди. Больные со смертельным диагнозом. Старики. Люди в беспомощном состоянии, инвалиды, например. Х. Андроева – Хорошо, а все-таки туристы... Это как, вот заплатил деньги, лег в кресло и «гудбай»? Д. Метлинский – Сначала все корреспонденты посещают психиатра. Он оценивает их душевное состояние, умственное развитие, и одновременно пытается отговорить. Х. Андроева – Зачем такие сложности? Д. Метлинский – Вот ситуация, когда человек хочет сделать пластическую операцию, которая ему абсолютно не нужна и даже опасна. Что будет делать профессиональный врач? Будет отговаривать. Х. Андроева – Хорошо, а умственное развитие тут причем? Д. Метлинский – Ну представьте, Вам из будущего подселяют в голову круглого дурака. Как Вам такой подарок? Х. Андроева – Кстати, а что с респондентом? Д. Метлинский – А что с ним? Живет, как и жил. Х. Андроева – Но его разум стирается? Или подавляется? Как вообще в одной голове уживаются два совершенно разных разума? Д. Метлинский – Скажите, у Вас в детстве был воображаемый друг? Или у Вас была подруга? Х. Андроева (смутившись) – У всех, наверное, была какая-то игра воображения, в той или иной форме. Д. Метлинский – У некоторых людей воображаемый друг не исчезает со временем. С точки зрения психиатрии – это совершенно нормально, просто у человека хорошая фантазия. Мы все ведем воображаемые диалоги: кто-то в своем воображении высказывает претензии начальнику, кто-то ругает власть, кто-то «в голове» сочиняет очередное, не отправленное письмо любимой перед сном. А кто-то вспоминает старых друзей. И мы говорим с ними за себя и «за того парня». Х. Андроева – Выглядит как шизофрения. Д. Метлинский – По описанию, да, похоже. На самом деле это колоссально отличается от «голосов» при шизофрении. Х. Андроева – В чем же отличия? Д. Метлинский – «Голоса» являются разрушительным фактором. Они парализуют нормальную деятельность пациента. Гость для респондента почти незаметен. Дежавю, интуиция, сложные красочные сны – это все проявления активности гостя. Х. Андроева – Но на респондента это ведь как-то влияет? Д. Метлинский – Конечно! Он становится умнее, интереснее в общении, чаще высказывает оригинальные идеи. У него всегда есть возможность получить независимую оценку со стороны. Х. Андроева – Вы отслеживаете судьбу респондентов? Д. Метлинский – А как же иначе? И по волновому следу, и по архивам. Х. Андроева – И какие можно сделать выводы? Д. Метлинский – По нашим наблюдениям ни один из респондентов не совершил тяжких преступлений после передачи гостя. Их биография в целом выглядит привлекательнее, чем у остальных наблюдаемых из того же социального слоя. Х. Андроева – А обратная сторона медали? Ведь за все надо платить? Д. Метлинский – Такие люди становятся менее общительны. Х. Андроева – Замыкаются в себе? Д. Метлинский – Не то чтобы замыкаются… Если Вы квалифицированный рабочий, зачем Вам общаться с забулдыгами по цеху, если всегда есть с кем поговорить? Скажем так, респонденты начинают свой собственный путь наверх. Х. Андроева – Мы прервемся на выпуск новостей. [КОНЕЦ ВЫПУСКА НОВОСТЕЙ] Х. Андроева – Итак, напомню, это студия «Сегодня», сегодня у нас 28 февраля 2069 года и у нас в гостях Дмитрий Метлинский, который нам рассказывает о путешествии во времени. Д. Метлинский (немного раздраженно) – Об отправке разума в прошлое. Давайте соблюдать достоверность. Х. Андроева – Тут поступил вопрос от телезрителей. Как Вы боретесь с «эффектом бабочки»? Д. Метлинский – Вы имеете в виду бабочку из рассказа Брэдбери «И грянул гром»? Х. Андроева – Судя по сообщения – да. Ее самую. Д. Метлинский – На самом деле Рей Брэдбери писал немного не об этом. В первую очередь он хотел предупредить современников. Он просил их быть осторожней. Не вести себя как «слоны в посудной лавке». Не забывайте, это было во времена первой холодной войны. Х. Андроева – Но все же есть такая проблема? Д. Метлинский – Есть две самые известные модели управления событиями: вероятностная, на основе теории вероятности, и количественного-качественного перехода на основе теории исторического материализма. Вероятностная – это как раз, то, что лежит в основе рассказа Брэдбери. Изменили мелкую деталь, вызвали смещение вероятностной схемы и все пошло кувырком. Но есть другая модель – количественного-качественного перехода. Согласно этой теории, если какие-то события назрели, они все равно произойдут. Например, нельзя предотвратить Великую французскую революцию, убив Робеспьера. Егоместо займут Сен-Жюст или Дантон и так далее. Х. Андроева – Но характер революции бы изменился? Д. Метлинский – Ну как сказать… Очень много зависит от рядовых исполнителей. Репрессии против дворян проводили совершенно разные люди. Их всех тоже надо менять, получается. Куда их деть из исторического процесса? Х. Андроева – То есть все было бы точно так же? Д. Метлинский – Ну, не точно также, скорее подобным образом. Х. Андроева – Какие-то детали все равно ведь меняются? Д. Метлинский – Разумеется. Ни одна из этих моделей до конца не точна. В жизни мы имеем симбиоз этих двух направлений. Поэтому приходится учитывать нюансы. Х. Андроева – Например, какие? Д. Метлинский – У нас жесткий запрет на использование в качестве респондентов известных, влиятельных людей. Из высших сословий. Начальников, депутатов, военных и так далее. Также запрещено выбирать респондентов из числа ученых, людей искусства, общественных деятелей и так далее. Х. Андроева – Чтобы снизить вероятность изменений? Д. Метлинский – Да. Чем ниже стартовая площадка, тем труднее вносить изменения. Примерно те же ограничения для респондентов. Х. Андроева – Творческие люди чем вам не угодили? Д. Метлинский
– Ну представьте себе, допустим, Вы ученый и всю жизнь разрабатываете какую-либо тему. И тут раз, и Вас обошел молодой коллега, которому в голову вселился «гость из будущего» и выдал ему все на блюдечке. Нехорошо получилось, правда? Х. Андроева – Ограничение ради защиты авторских прав? Д. Метлинский – Не только. Молодой и неопытный респондент при неумелой подаче может развалить целое направление, скомпрометировать хорошую идею, вызвать ее отторжение в научных кругах. Представьте себе кошмар, если бы теория инфекционных болезней была отвергнута, и теория миазмов продержалась бы намного дольше? Х. Андроева – Это когда считалось, что мыться нежелательно? Д. Метлинский – Вот именно. Это, как минимум, еще одна эпидемия. Поэтому человечество должно получать знания вовремя. По мере того, как люди становятся готовы к его получению. Х. Андроева – Хорошо, а кто еще в «черном списке»? Д. Метлинский – Любые чиновники, банкиры, крупные бизнесмены, военные. Х. Андроева – Все по той же причине? Д. Метлинский – Благодаря этому мы практически убираем риск вмешательства во временные процессы. Еще строжайше запрещено выбирать респондентов до 18 лет. И мы не обслуживаем малолетних корреспондентов. Х. Андроева – Хорошо, а если обычный человек всю жизнь мечтал стать, к примеру, ученым. И вот гость с современными знаниями попадает в разум… Д. Метлинский – В разум крестьянина. И что? Х. Андроева – Ну, допустим, горожанина. Мещанина. Д. Метлинский – Понимаете, чтобы пройти путь от идеи до конечной реализации, в том виде, в котором в нее готовы поверить остальные, мало иметь хорошую идею. Тем более если она только в виде мечты. Нужно много, очень много работать. А дляэтого нужны условия, лаборатория, книги, нужны коллеги, на которых можно положиться, семья, которая вас понимает и поддерживает. Надо на что-то питаться, покупать одежду и так далее. Х. Андроева – А от самого респондента зависит что-либо? Д. Метлинский – Конечно! От него в первую очередь. Х. Андроева – И что остается гостю? Д. Метлинский – Смириться. Попытаться разнообразить жизнь респондента, так чтобы самому было жить веселее. Х. Андроева – Мы прервемся на рекламу. [КОНЕЦ РЕКЛАМЫ] Х. Андроева – Итак, мы в студии «Сегодня» 2 февраля 2050 года и с Дмитрием Метлинским, главой компании «Метель» мы рассуждаем о путешествии во времени. Д. Метлинский (устало) – Я бы все-таки попросил не называть работу компании «Метель» путешествиями во времени. Х. Андроева – Давайте вернемся к «эффекту бабочки». Наши телезрители не согласны с Вами по этому поводу. Кстати, и я тоже. Д. Метлинский – Ну, давайте конкретно, что может изменить один, даже самый умный человек? Кастовость в обществе – она никуда не делась. Вспомните историю с винтовкой Мосина. Х. Андроева – Вы про «трехлинейку»? Д. Метлинский – Да. Генералы и прочие высокопоставленные лица с самого начала отнеслись к ней с предубеждением. Но им же не винтовка не нравилась, винтовка отличной была, весь мир потом в этом убедился. Им сам Мосин не нравился. Потому чтовышел из крестьян, происхождение не то. А к винтовке Нагана отношение было более благосклонным, потому что Наган – иностранец, и в России пользовался большим уважением, чем русский Мосин. Х. Андроева – Но в итоге приняли винтовку Мосина. Д. Метлинский – С большим трудом удалось убедить. И все равно в царской России винтовка не получила его имя, а называлась «трехлинейная винтовка образца 1891 года». И только после революции ее стали называть «винтовкой Мосина». Х. Андроева – Но, извините, мы уже давно не при царизме живем. Д. Метлинский – А какая разница? Вот в Индии различают касты:
Х. Андроева – Но мы в России живем. Нас это как касается? Д. Метлинский (хитро улыбаясь) – Вот если Вы прямо сейчас включите телевизор, то нам в очередной раз расскажут, как мы замечательно живем, какие плохие люди живут во враждебных государствах и поэтому надо поднять налоги. Представьте, что гость из будущего вселяется в современного фермера. Много он изменит? Х. Андроева – Но вот Ломоносов дошел же с рыбным обозом… Д. Метлинский – Это очень редкий случай. И при всем уважении к трудам этого замечательного деятеля, он не так уж много сделал с точки зрения глобальных исторических процессов. Х. Андроева А что было существенно с точки зрения этих «глобальных процессов»? Д. Метлинский – То, что кардинально изменило жизнь всех россиян. Отмена крепостного права. Упразднение сословий. Переход к конституционной монархии. Х. Андроева – Ну как же, а создание Московского университета? Д. Метлинский – На самом деле уже тогда назрела историческая ситуация для развития в этом направлении. В Москве был нужен свой университет. А тут очень удачно появился Михайло Ломоносов. Не было бы Ломоносова, был бы кто-то другой. Может быть даже более умный, талантливый и прочее. Х. Андроева – Но Ломоносов был вхож к императрице… Д. Метлинский (смеется) – И что бы он ей сказал? «Матушка, в моей голове сидит гость из будущего, он прямо сейчас мне такое рассказывает!» И где оказался бы Ломоносов после такого признания? Х. Андроева – То есть действия компании «Метель» относительно безопасны в плане изменения времени? Д. Метлинский – На данный момент можно утверждать, что безопасны. Х. Андроева – А в перспективе? Д. Метлинский (улыбается) – Могу только сказать: «Время покажет». Х. Андроева – Отвлечемся немного от исторических процессов. И дежурный вопрос: Почему ваша компания носит название – «Метель»? Это производное от вашей фамилии? Д. Метлинский – Не только. Это позволяет наглядно описать нашу деятельность. Представьте себе, когда идет метель, и надо всего-навсего выловить строго определенную снежинку и покрасить ее в нужный цвет. Вот примерно так мы и работаем. Х. Андроева – И все-таки можно отправить гостя в любого конкретного индивида? Д. Метлинский – Конечно! Иначе какой смысл? Х. Андроева – А корреспондент знает, кто этот респондент, как он живет и так далее? Д. Метлинский – Да. Это обязательное правило. Мы не можем проверить его доход с точностью до рубля, но примерный уровень достатка, сословие и так далее корреспондент узнает. Х. Андроева – А были жалобы? Д. Метлинский – Как Вы себе это представляете? Заявление в Роспотребнадзор от гостя в чужом разуме? Х. Андроева – Но может так случится, корреспондент хотел выбрать другого респондента, а гостя отправили по ошибке… Д. Метлинский – Только если корреспондент вообще пропустит мимо ушей слова оператора и не будет читать историческую справку и условия контракта. Тут он сам себе враг. Х. Андроева – А кто-то пытался отправиться в самого себя? Д. Метлинский – Зачем? Х. Андроева – Чтобы исправить свои ошибки в прошлом. Д. Метлинский – И что это будет? Я даже не буду говорить про тот ад, который для себя устроят две копии одного человека. Если он доживет до нужного времени и захочет снова повторить отправку, чтобы исправить новые ошибки? И будет уже респондент и двое гостей, в сумме – три реплики одного человека? А потом их будет четыре? Пять? Конечно, это табу. При этом самое первейшее. Х. Андроева – Если честно, после всего, что Вы рассказали, такое путешествие выглядит не таким уж привлекательным. То нельзя, это нельзя… Д. Метлинский – На самом деле это не путешествие. Это такой способ сделать веселее свою смерть. Х. Андроева – К сожалению, время нашей передачи подошло к концу. Спасибо Вам большое! Дмитрий Метлинский был гостем программы «Особое время». Эфир вела Хельга Андроева. Д. Метлинский – Всего доброго. Х. Андроева – До встречи через неделю! |
АЛЕКСЕЙ БЕРЕЖНОЙ, независимый консультант, системный архитектор, специалист по системам виртуализации, хранения данных и резервного копирования, 
Эту историю я увидел во сне. Все названия и имена вымышлены, все совпадения носят случайный характерКомментарии отсутствуют
| Добавить комментарий |
|
Комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи |
|
