 |
|
|
|
Семьдесят лет компьютерной эры. Хроники: XIX век
Семьдесят лет компьютерной эры Продолжаем публикацию хроник возникновения, становления и развития информационных технологий* Режим реального времени Читателю, еще не успевшему позабыть о событиях, описанных в предыдущем выпуске наших хроник, напомню только фамилию Мюллер (увы, имени этого замечательного человека я пока так и не смог разыскать), может быть, слегка «затерявшуюся» среди более знаменитых имен и фамилий. Итак, еще в 1786 году некий немец, носивший эту распространенную фамилию, разработал, оказывается, проект первой в истории счетной машины для составления таблиц полиномов. То есть компьютер (если понимать английское слово «computer» буквально). Революционное устройство, честь изобретения которого история присудила другому – англичанину Чарльзу Бэббиджу.
Никаких приоритетных «обид» тут быть не должно. Потому что Мюллер лишь выдвинул ИДЕЮ такой машины – воплотить свой проект «в железо» немец не смог из-за вульгарной нехватки средств. Между тем спустя три с половиной десятилетия, в 1822 году, 30-летний английский математик и изобретатель не только разработал проект аналогичной машины, ктому же куда более совершенной, но и начал ее строить! Кстати говоря, он понятия не имел о проекте Мюллера. Свою «дифференциальную машину» Бэббидж создавал поэтапно. Сначала «потренировавшись» на достаточно простом механизме для составления таблиц, состоявшем из валиков ишестеренок, вращаемых вручную с помощью рычага. Видимо, и этот прототип произвел впечатление на чиновников из всесильного британского Адмиралтейства – ведь добился же Бэббидж от них (в других ситуациях не склонных давать деньги кому и на что попало) солидных средств. К тому же выделенных под важный правительственный заказ – создание более мощного устройства для составления навигационных таблиц! И грандиозный проект «распустил пары» – в данном случае и в прямом смысле. Потому что создавался агрегат, работавший на паровом ходу, занимающий целую комнату ипроизводящий вычисления с фантастической на то время точностью – до 20-го знака после запятой! Работа затянулась на целое десятилетие, да и то Бэббидж со своим помощником Джозефом Клементом смогли завершить лишь фрагмент своей «дифференциальной машины», после чего прекратили работу. Потому что он буквально заболел новым, еще более грандиозным проектом – теперь уже машины «аналитической». И это уже был в полном – современном– смысле компьютер, способный производить какие угодно счетные операции с какой угодно степенью точности. Бэббидж предусмотрел в своей счетной машине все основные узлы сегодняшнего компьютера: центральный процессор (с двумя главными аккумуляторами и несколькими добавочными), объединенные в один блок регистры памяти, ввод программ с помощью перфокарт (объединенных в цепочки так, что движение по каждой из цепочек могло происходить в обоих направлениях), считывающие устройства, внешнее печатающее устройство. Разве что называл все это терминами, более привычными полтораста с лишним лет назад: «мельницей» (mill), «складом» (store), «инструкциями» (instructions), «чтецами» (readers) и «печатным прессом» (printing press) соответственно. «Аналитическая машина» Бэббиджа была способна на резкую смену задач (условные команды перехода – jump instructions, conditional jumping) и даже предусматривала наличие некоего «микрокодирования»: значение каждой команды зависело от положения металлических штифтов, расположенных в автоматическом барабане. Лишь об одном не подумал создатель «аналитической машины», чтобы она по праву претендовала на звание «первого компьютера в истории» (пусть и на «паровом ходу»), – охранении программ в том же блоке памяти! Программы присутствовали лишь в режиме считывания – с помощью тех же перфокарт.
«Инструкции» к каковым, как читатель помнит по другой моей статье, также опубликованной в журнале «Системный администратор», разработала для Бэббиджа его добровольная помощница – молодая аристократка Ада Августа Кинг, впоследствии графиня Лавлейс. Первый программист в истории и, между прочим, дочь поэта Байрона, снявшего на лето ту самую виллу на берегу Женевского озера, где был написан во многом пророческий фантастический роман «Франкенштейн»… Заканчивая историю с Чарльзом Бэббиджем. В 1842 году неутомимый изобретатель наконец сдался. Ему явно не хватало средств на завершение работы, и он забросил затею, занявшись усовершенствованиями своей предыдущей машины – «дифференциальной» (хотя в 1871-м доделал «мельницу» и печатающее устройство «аналитической»). Наконец в1879 году специальная комиссия решила, что нет совершенно никаких возможностей построить машину Бэббиджа. Поскольку сделать это мог только он один – если б не умер завосемь лет до того... Переход в виртуальный режим В то время, когда Бэббидж еще не опустил рук, продолжая биться за свое «революционное» детище, в далекой (в том числе и от магистрального пути технического прогресса) России вышел очередной неоконченный утопический роман «4338 год. Петербургские письма» (1840) князя Владимира Одоевского. Никаких «компьютеров» у русского писателя при всем желании найти не удастся, но зато отыщется другое откровение – вполне отчетливо высказанная идея «электронной почты» и «электронной газеты»! Еще раз: 1840 год… Потому что если не цепляться буквально за прилагательное «электронная», то как иначе назовешь изготовление «домашних газет» – с новостями, приглашениями на обед, чуть ли небеседами в режиме «сетевой конференции»! А также последующее «размножение их в камере-обскуре» и рассылка: «между знакомыми домами устроены магнетические телеграфы, посредством которых живущие на далеком расстоянии общаются друг с другом»? Можно также добавить некие намеки на то, как именно потомки смогут создавать литературные произведения («машины для создания романов») и осуществлять поиск необходимой информации: «...будет приискана математическая формула для того, чтобы в огромной книге нападать именно на ту страницу, которая нужна, и быстро расчислить, сколько затем страниц можно пропустить без изъяна...» Короче, текст-процессор «в переводе» на русский позапрошлого века. Режим реального времени В позапрошлом веке жил еще один выдающийся англичанин-математик, одну из идей которого, причем относящуюся к нашим хроникам, также не поняли (или недооценили) современники. В 1854 году Джордж Буль опубликовал работу, в которой описал особые алгебраические системы, находящие применение в логике: так называемые Булевы алгебры или алгебры логики. Как выяснилось лишь спустя столетие, последние оказались чрезвычайно полезными и в таком сугубо практическом деле, как проектирование схем ЭВМ, вкоторых используется двоичная система счисления. На это первым обратил внимание американский математик, создатель теории информации и один из «отцов кибернетики» (термин «бит» тоже его изобретение) Клод Шеннон в своей диссертации 1936 года. А «дифференциальную машину» все-таки построили! В позапрошлом веке. Но не Бэббидж, а два предприимчивых шведа, отец и сын Шойтцы, наслышанные о трудах своего британского коллеги. Правда, созданное в 1843 году устройство было почти целиком деревянным и значительно уступающим по производительности машине Бэббиджа. Зато шведское правительство оказалось менее скаредным, чем английское (кто бы мог подумать!), согласившись профинансировать дальнейшие работы «семейного подряда». И спустя десять лет отец и сын продемонстрировали первую работавшую машину для составления таблиц, которая решала уравнения 4-го порядка и печатала результат (как о том грезил Бэббидж). Два первых экземпляра счетной машины купили американцы (обсерватория Дадли в Олбани) и… британское правительство! Неожиданно расщедрившееся, как только дело коснулось «зарубежного аналога». Знакомая история, не правда ли? Короче, счетная «иномарка» долго и прилежно «пахала» на правительство другой страны, которое поскупилось на выделение средств собственному «самородку». В отличие от второй машины, которая так и осталась пылиться на складе, потому что директор американской обсерватории был показательно уволен за свою «экстравагантную» покупку. Как у них там все было запущено – в позапрошлом веке. Переход в виртуальный режим Еще одно техническое откровение неожиданно находишь в вышедшем посмертно рассказе классика американской литературы Эдгара Аллана По Mellonta Tauta (1849). Автор «Ворона» и знаменитых рассказов-«ужастиков» предсказал ни больше ни меньше как трансатлантический телеграф. В рассказе По связь между континентами осуществляется спомощью «распространенной системы плавучих телеграфных проводов», а герой-рассказчик не представляет себе, как люди жили до изобретения оных: «Что бы мы делали безатлантического телеграфа?» Но поэту и писателю-фантасту этого мало, и он вскользь сообщает читателю, что в мире будущего газеты фотографируются и передаются… также потелеграфу! На самом деле первая попытка – неудачная – передать телеграфное сообщение по подводному (вот где американский поэт и писатель-фантаст ошибся!) кабелю состоялась спустя девять лет. И только в 1866 году связь через Атлантику была наконец установлена... А за три года до этого должен был выйти научно-фантастический роман «Париж в ХХ веке», автором коего значился сам Жюль Верн. Должен был, но не вышел! После того какиздатель решительно завернул («слишком пессимистично»!) рукопись еще не признанного классика, а всего лишь начинающего писателя, роман был благополучно забыт. Лишь в1994 году рукопись случайно «откопали» дотошные исследователи творчества Верна. И были поражены: сколько же смелых и точных догадок отца-основателя научной фантастики оставалось в забвении все эти долгие полтора века... Среди самых поразительных, имеющих отношение к данным хроникам, – «телефот». Иначе говоря, факсимильная связь, позволяющая передавать не только сообщения, но и документы, требующие личной подписи, – например, банковские счета и переводы. А еще молодой Жюль Верн писал оВсемирной сети – только не компьютерной, конечно, а телеграфной. И, наконец, малоизвестный американский писатель Эдвард Эверетт Хэйл описывает в рассказе «Кирпичная луна» (1869) и его продолжении, «Жизнь на кирпичной луне» (1870), нечто иное, как первый искусственный спутник Земли! До пионерских работ Циолковского – еще более четверти века, и у Хэйла гигантское шарообразное кирпичное сооружение диаметром 60 метров запускает на орбиту, естественно, не ракета-носитель, а два циклопических маховика из дерева и стальной проволоки. Еще во время подготовительных работ на «космодроме» мотор случайно «завелся», и находившиеся внутри рабочие-отделочники с женами против воли стали первым «орбитальным экипажем» в научной фантастике. Наивно? Как сказать: в ту пору многим и воздушные шары казались чистой воды фантастикой. И уж совсем не до иронии, когда узнаешь, с какой целью строили искусственную «луну». Оказывается, для облегчения плавания судов в непогоду, а также для связи на дальние расстояния. Иначе говоря, речь идет о первых навигационных и ретрансляционных спутниках! Режим реального времени В 1876 году американский изобретатель Александр Грэм Белл запатентовал первый телефон, а годом позже его соотечественник Томас Эдисон усовершенствовал аппарат Белла, разделив наушники и микрофон. И спустя два года испанский журналист, писатель и инженер-изобретатель, носивший звонкие имя и фамилию, Рамон Сильвестр Вереа Агитар-и-Гарсия создал калькулятор со встроенной таблицей умножения. Тягаться в скорости вычислений с такой счетной машиной в те времена не могли никакие известные устройства сподвижными каретками. Переход в виртуальный режим Английский писатель Перси Грег (естественно, не читавший романа Жюля Верна) в своем романе «Через Зодиак» (1880) также упомянул прибор для передачи текстовых играфических сообщений – «телеавтограф». По сути, тот же факс. В 1882-1887 годах выходят забавные «книжки-картинки» французского художника и писателя Альбера Робида «ХХ век», «Электрическая жизнь», «Война в ХХ веке», где описан весь спектр новейших изобретений, которые стали незаметными бытовыми подробностями для нас, жителей реального XXI, а не фантастического XX века. Для экономии места просто перечислю. Видеотелефон («фоноскоп»), видеоконференции, такая «жюльверновская» Всемирная коммуникационная сеть («электрическое сообщение по сети всемирных проводов»), телевидение («телепластинка» и «телефоноскопы») с коммерческой рекламой и платными каналами, факс («фонографические клише»), ридеры и аудиокниги («фонокниги»), стереопроигрыватели («музыка на дому»)… Достаточно? Кстати, появился аналогичный каталог технических диковин и в России – в романе «В мире будущего» (1885), автор которого, Николай Шелонский, кажется, был забыт еще прижизни. Может быть, потому, что и в позапрошлом веке пророчил об «исконном собственном пути России» – безо всяких там «европейских извращений». По Шелонскому, Россия далекого будущего – это антигравитационный транспорт, заводы, где извлекается энергия из «четвертого» состояния вещества (термояд?), производство синтетических тканей, атакже особо интересующие нас «телефот» (нечто среднее между телевизором, видеофоном и сегодняшним видиком) и «фотопечать». Но во главе государства по-прежнему царь, аоснова идеологии – знакомая уваровская триада: православие, самодержавие, народность. Да еще усиленные невиданным домостроем и близостью «к основам» – землице ипосконному вековому укладу... И никакого преклонения перед растленным Западом: наоборот, в православие – очевидно, с сильного перепуга – обратилась и родина Жюля Верна! Режим реального времени А на припечатанном к позорному столбу Западе в год выхода романа Шелонского не сбавляла темпов революция в счетном деле. Арифмометр вытеснили более компактные «умножающие калькуляторы», независимо изобретенные американцем Фрэнком Болдуином и долгие годы жившим в России шведом Вильгодтом Теофилом Однером. И уже вследующем 1886 году чикагский изобретатель Дорр Фелт создал «комптометр» – первую счетную машину, в которую переменные вводятся нажатием клавиш. Главным ноу-хау изобретателя стал механизм, обеспечивший такое быстродействие, что машина успевала воспринять число за время возвращения клавиши в исходное состояние! Кроме того, комптометр, имея отдельные клавиатуры для ввода однозначных чисел, десятков, сотен и так далее, мог одновременно выполнять несколько простейших операций. Спустя три года Фелт построил и свой первый настольный «калькулятор». Однако широкому коммерческому распространению устройства, например в банковской сфере, помешало то, что оно небыло в состоянии регистрировать каждую промежуточную сумму. Тем более выводить ее на бумагу, на чем настаивали тогдашние банковские клерки. Эту задачу решил соотечественник Фелта Уильям Берроуз, проработавший, кстати, некоторое время в банке и ставший дедом другого знаменитого Уильяма Берроуза – писателя-модерниста. Аппарат Берроуза-деда – registering accountant (буквально «бухгалтер-регистратор»), печатавший промежуточные и итоговые суммы, был запатентован в 1892 году ипользовался успехом. Редкий банк к началу прошлого века не пользовался услугами механического «бухгалтера», и оборот компании, производившей калькуляторы Берроуза, превышал суммарные обороты всех ее конкурентов.
«Бухгалтер-регистратор» Уильяма Сьюарда Берроуза Последнее десятилетие позапрошлого века связано также с именем американца Германа Холлерита, служащего федерального Агентства по переписи населения. Не только создателя первой успешной электромеханической машины для составления сводных таблиц результатов переписей – «табулятора», но и основателя такой же успешной компании попроизводству таких машин и перфокарт к ним. Сначала компания называлась Tabulating Machine Company, а в прошлом веке, претерпев не одно слияние и поглощение, сменила название на то, что сегодня известно миллионам пользователей во всем мире: International Business Machines. Сокращенно – IBM…
Герман Холлерит со своей электромеханической машиной для составления сводных таблиц результатов переписей – «табулятором» Справедливости ради следует заметить, что за полвека до Холлерита ту же идею табулятора – устройства (правда, в отличие от того, что придумал Холлерит, полностью механического) для механизации процесса обработки и сортировки всевозможных баз данных – выдвинул очередной русский самородок (почти по анекдоту: «И пусть немцы невыпендриваются со своим Рентгеном!»). В 1832 году начальник архива российского министерства внутренних дел, герой войны 1812 года Семен Корсаков представил в Академию наук свой проект «машины для сравнения идей/понятий». И попутно опубликовал брошюру (на французском языке) с популярным описанием такой машины, которую по наитию назвал «интеллектуальной»! Но в данном случае все пошло по накатанным историческим рельсам. Ученые мужи идею отвергли как неосуществимую, назло академикам Корсаков построил опытную модель, спомощью которой создал уникальную базу данных по лекарственным средствам. На том эта история и забылась на долгие полтора века. Переход в виртуальный режим А в научной фантастике позапрошлый век «закрыл» роман Герберта Уэллса «Когда Спящий проснется» (1899). Великий английский фантаст упомянул и телевидение, и видео, инечто, весьма напоминающее современные компьютерные сети... Но Уэллс не был бы Уэллсом, если б ограничился одними восторгами по поводу триумфа науки и техники. Как и впрочих его произведениях, за описаниями успехов неизменно следуют горькие и выстраданные размышления о цене, которую заплатило человечество за обладание новыми технологическими игрушками. Вот и в «Спящем» наряду с «кинетотелефотографами» и «кинетоскопами» (устройствами вроде современного портативного ноутбука, с помощью которого портной прямо на глазах заказчика конструирует образцы предлагаемой одежды), беспроволочным телеграфом, радаром и даже... роботом-кормилицей(!) можно встретить пророчества совсем иного рода. Чего стоит одна монополия правительства на распространение информации: расставленные на каждом углу устройства, прозванные горожанами «Болтающими Машинами», распространяют только официальные и тщательно контролируемые сообщения. А на специальных «фабриках» писатели и журналисты сочиняют лишь своего рода полуфабрикаты для газет, радио, телевидения, кино; все остальное по стандартным программам делают машины: «отсюда растекаются по всему свету воззвания, лживая информация, здесь изготовляются валы телефонных машин, заменяющих прежние газеты»... Великий английский писатель-пророк, как всегда, глядел вперед. На пороге был ХХ век! Продолжение следует * Продолжение. Начало – см. «СА», №1-2, 2016 (http://samag.ru/archive/article/3134). Назад |
ВЛАДИМИР ГАКОВ, писатель-фантаст, лектор. Окончил физфак МГУ. Работал в НИИ. С 1984 г. на творческой работе. В 1990-1991 гг. – Associate Professor, Central Michigan University. С 2003 г. преподает в Академии народного хозяйства. Автор 8 книг и более 1000 публикаций
Комментарии отсутствуют
| Добавить комментарий |
|
Комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи |
|
